Автор принципиальный противник продажи электронных книг, поэтому все книги с сайта можно скачать бесплатно. Перечислив деньги по этой ссылке, вы поможете автору в продвижении книг. Эти деньги пойдут на передачу бумажных книг в библиотеки страны, позволят другим читателям прочесть книги Ольги Денисовой. Ребята, правда - не для красного словца! Каждый год ездим по стране и дарим книги сельским библиотекам.
Прочитала байку с заголовком «Сила веры». Коротко своими словами:
«Мой сын слишком долго верил в деда Мороза, ему было десять лет, когда он пришел из школы и сказал: «Мам, а мальчишки говорят, что деда Мороза нет, а подарки родители покупают». Я вздыхаю с облегчением и говорю: «Ну, сынок, ты уже взрослый, сам решай, как это понимать». Сын приходит через пять минут со счастливой улыбкой на лице: «Мам, я понял! Мальчишки – дураки!»» ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ...
Нет, смешно только отчасти. Грустно немного, жалко рушить иллюзии ребенка, но и оставить ему эти иллюзии как-то… неправильно. Все равно что отправить его в школу в памперсе.
Вера в Бога с моей точки зрения – это памперс на десятилетнем мальчишке. Это упорное нежелание понять, что подарки покупают родители, ведь так хочется верить в красивую сказку. Сколько раз я слышала, что люди нуждаются в вере, что отобрать красивую сказку – это жестоко. Что я могу сказать? Если не приучать ребенка к горшку (ведь это тоже по-своему жестокость – лишить его памперсов), то он и в школу в памперсах пойдет. Взросление вообще жестокий процесс, и крушение иллюзий непременно его сопровождает. Впрочем, сейчас в ходу иные теории воспитания детей (и иные нравственные критерии для взрослых, инфантильность приветствуется).
Еще одна байка вдогонку:
«В метро. Ребенок лет трех-четырех нарочно стучит грязным валенком дяденьке по костюмным брюкам. Тот не выдерживает и просит мать унять дитя. На что дамочка произносит пылкую речь о том, что ребенку ничего нельзя запрещать и она воспитывает своего малыша именно по этой системе. В это время поезд подъезжает к станции, юнец лет восемнадцати подходит к двери, небрежным жестом (со звонким хлопком) клеит дамочке на лоб жвачку и говорит: «Правильно! Меня тоже по этой
системе воспитывали»».
Автор: Ольга Денисова. Обновлено: 13 февраля 2019 в 3:10 Просмотров: 122
«Религиозное убожество есть в одно и то же время выражение действительного убожества и протест против этого действительного убожества. Религия — это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира, подобно тому как она — дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа.
Упразднение религии, как иллюзорного счастья народа, есть требование его действительного счастья. Требование отказа от иллюзий о своём положении есть требование отказа от такого положения, которое нуждается в иллюзиях. Критика религии есть, следовательно, в зародыше критика той юдоли плача, священным ореолом которой является религия.
Критика сбросила с цепей украшавшие их фальшивые цветы— не для того, чтобы человечество продолжало носить эти цепи в их форме, лишённой всякой радости и всякого наслаждения, а для того, чтобы оно сбросило цепи и протянуло руку за живым цветком. Критика религии освобождает человека от иллюзий, чтобы он мыслил, действовал, строил свою действительность как освободившийся от иллюзий, как ставший разумным человек…»
Автор: Ольга Денисова. Обновлено: 20 декабря 2018 в 7:56 Просмотров: 145
В связи с забастовкой Википедии изучаю Законопроект № 89417-6… Пытаюсь понять, можно ли на его основании закрыть мой сайт «Сказки Пушкина», ведь «Сказка о попе и работнике его Балде» формирует у детей неверное представление о служителях культа, а следовательно вредит развитию ребенка и препятствует воспитанию идеального потребителя.
Пользуясь случаем, рекомендую мой красивый сайт детям и родителям:
Автор: Ольга Денисова. Обновлено: 23 декабря 2018 в 0:08 Просмотров: 134
3. Служение литургии на пяти просфорах, на не на семи.
4. Хождение противосолонь вместо посолонь в некоторых священнодействиях.
5. Особое чтение некоторых мест символа веры («царствию его несть конца», «и в духа святого, истинного и животворящего»).
6. Отказ от двоения возгласа аллилуия.
«Ужаснулись православные русские люди, заглянувши в эти новоисправленные книги и не нашедши в них ни двуперстия, ни Исуса, ни других освященных временем обрядов и начертаний: они усмотрели в этих новых изданиях новую веру, по которой не спасались древние святые отцы, и прокляли эти книги, как еретические, продолжая совершать служение и молиться по старым книгам.» В.О. Ключевский. «Курс русской истории». Лекция LIV
Вот эти высокодуховные разногласия между никонианцами и староверами стали поводом для многолетнего раскола РПЦ. Были пролиты реки крови, сожжены и замучены, искалечены и упрятаны в земляные тюрьмы десятки тысяч людей. За эти шесть пунктов староверы сжигали себя заживо, привлекая к этому и темную паству. Из этих шести пунктов родилась идея о том, что в мир грядет антихрист (а потом, что антихрист уже на престоле).
Глубока же была их вера, если ее полностью затмил обряд! Спасение древних святых отцов зависело от числа просфор, на которых служили литургию!
Далеко же продвинулась православная теология, если новое написание имени «Иисус» священники приняли за новую веру!
Выхолощенной, бездуховной, окостеневшей была православная вера накануне наивысшего расцвета власти церкви на Руси.
«В древнерусской письменности не было полного и исправного кодекса Библии. Русская церковная иерархия, поднимавшая такой чуть не вселенский догматический шум из-за вопросов об аллилуйи и о секуляризации монастырских земель, на протяжении веков довольно спокойно обходилась без полного и исправного текста слова божия. В половине XVII в. (1649 — 1650) в Москву выписали из Киева из тамошней академии при Братском монастыре и из Печерской лавры ученых монахов Епифания Славинецкого, Арсения Сатановского и Дамаскина Птицкого, поручив им перевести Библию с греческого языка на славянский.»
В.О. Ключевский. «Курс русской истории». Лекция LIII.
Темным был не столько православный народ, сколько его пастыри. И глубина этой темноты не вяжется со здравым смыслом. Такое ощущение, что дело было в каменном веке, когда еще не родился ни Сократ, ни Архимед, ни Пифагор. А ведь к началу раскола сто лет как существовало учение Коперника.
Автор: Ольга Денисова. Обновлено: 13 февраля 2019 в 3:13 Просмотров: 153
Церковники и их паства очень любят громко говорить о том, какую огромную роль играла православная церковь в развитии культуры и образования в России, о том, что монастыри и церкви были очагами грамотности, музыки, живописи, архитектуры. Про музыку, живопись и архитектуру промолчу, а о грамотности и ее очагах я сделала подборку материалов о берестяных грамотах: где слабей власть церкви, там и больше грамотных.
XVII век – расцвет власти церкви на Руси. С приходом Петра I ее власть будет ограничиваться (недаром Петра церковь до сих пор не любит). Этот пост – о временах, непосредственно предшествовавших расколу. Так чему же учили церковники свою паству?
Нижеследующие выделенные слова я бы вынесла на обложку учебника по ОПК, который сейчас разрабатывает Андрей Кураев. Несомненно, эти слова нашли бы отклик в сердцах детей (да, что греха таить, и их родителей).
«В одном древнерусском поучении читаем: «Богомерзостен пред богом всякий, кто любит геометрию; а се душевные грехи — учиться астрономии и еллинским книгам; по своему разуму верующий легко впадает в различные заблуждения; люби простоту больше мудрости, не изыскуй того, что выше тебя, не испытуй того, что глубже тебя, а какое дано тебе от бога готовое учение, то и держи».
В школьных прописях помещалось наставление: «Братия, не высокоумствуйте! Если спросят тебя, знаешь ли философию, отвечай: еллинских борзостей не текох, риторских астрономов не читах, с мудрыми философами не бывах, философию ниже очима видех; учуся книгам благодатного закона, как бы можно было мою грешную душу очистить от грехов». Такой взгляд питал самоуверенность незнания: «Аще не учен словом, но не разумом, — писал про себя древнерусский книжник, — не учен диалектике, риторике и философии, но разум христов в себе имею». (В.О. Ключевский. «Курс русской истории». Лекция LIV)
Некоторые последствия «добрых проповедей» — в критике Русского государства Юрием Крижаничем (середина XVII века).
Юрий Крижанич (около 1618 — 1683), представитель научной и общественно-политической мысли славян 17 в., писатель. По национальности хорват. Получил богословское образование в Загребе, Болонье, Риме. Пропагандировал идею «славянского единства». Главную роль в сплочении славян отводил Русскому государству, которое посетил впервые в 1647. Обладал энциклопедическими знаниями. Выдвинул программу преобразований в Московском государстве, основанную на анализе экономического положения и внутренней политической обстановки.
Не со всеми предложениями Крижанича в области преобразований Руси можно соглашаться, но нельзя отрицать, что его критика не была огульным охаиванием, свойственным европейцам, а, скорей, являлась анализом с целью проведения реформ.
«Сильнее всего восстает он против самомнения русских, их чрезмерного пристрастия к своим обычаям и особенно против их невежества; это главная причина экономической несостоятельности русского народа.
Россия — бедная страна сравнительно с западными государствами, потому что несравненно менее их образована. Там, на Западе, пишет Крижанич, разумы у народов хитры, сметливы, много книг о земледелии и других промыслах, есть гавани, цветут обширная морская торговля, земледелие, ремесла. Ничего этого нет в России. Для торговли она заперта со всех сторон либо неудобным морем, пустынями, либо дикими народами; в ней мало торговых городов, нет ценных и необходимых произведений.
Здесьумы у народа тупы и косны, нет уменья ни в торговле, ни в земледелии, ни в домашнем хозяйстве; здесь люди сами ничего не выдумают, если им не покажут, ленивы, непромышленны, сами себе добра не хотят сделать, если их не приневолят к тому силой;книг у них нет никаких ни о земледелии, ни о других промыслах;купцы не учатся даже арифметике, и иноземцы во всякое время беспощадно их обманывают.
Истории, старины мы не знаем и никаких политичных разговоров вести не можем, за что нас иноземцы презирают. Та же умственная лень сказывается в некрасивом покрое платья, в наружном виде и в домашнем обиходе, во всем нашем быту: нечесаные головы и бороды делают русского мерзким, смешным, каким-то лесовиком.
Иноземцы осуждают нас за неопрятность: мы деньги прячем в рот, посуды не моем; мужик подает гостю полную братину и «оба-два пальца в ней окунул». В иноземных газетах писали: если русские купцы зайдут в лавку, после них целый час нельзя войти в нее от смрада. Жилища наши неудобны: окна низкие, в избах нет отдушин, люди слепнут от дыма.
Множество и нравственных недостатков отмечает Крижанич в русском обществе: пьянство, отсутствие бодрости, благородной гордости, одушевления, чувства личного и народного достоинства. На войне турки и татары хоть и побегут, но не дадут себя даром убивать, обороняются до последнего издыхания, а наши «вояки» ежели побегут, так уж бегут без оглядки — бей их, как мертвых.» (В.О. Ключевский. «Курс русской истории». Лекция LII)
Признаться, страшно и до боли обидно читать подобные слова о своих предках, своих соотечественниках. Куда делся свободолюбивый, гордый народ? Куда исчезла грамотность, купеческая ухватка, развитое ремесло? И не добрые ли проповедники тому виной?
Автор: Ольга Денисова. Обновлено: 13 февраля 2019 в 3:14 Просмотров: 154
Христианство – религия, созданная для управления народами. Она имеет двухтысячелетний опыт промывания мозгов самым различным социальным группам населения, разного уровня интеллекта и образования. Любому правительству выгодно иметь под собой поголовно верующий народ – он хорошо управляем.
Религия – это догма, подразумевающее некритичное мышление в отношении этих догм. Я воспринимаю моду на русское православие как заразное сумасшествие.
И когда церковь идет в школу – мне горько и страшно.
— Так каковы же минимальные требования к религиозности педагога?
— Никаких. Школа остается светской и государственной. Поэтому в школе, как и в любом ином госучреждении, к сотруднику не могут предъявляться никакие религиозные требования. Нормы чисто профессиональные. Но среди неписаных профессиональных норм в мире гуманитариев есть и такая: не берись читать курс лекций о том, чего не любишь. Бердяев однажды сказал, что все русские интеллигенты делятся на три группы: те, кто любят Достоевского; те, кто любят Толстого, и те, кто никого не любят. Если ты относишься к первой группе – зачем писать диплом по Толстому? При выборе темы курсовой работы и последующих научный руководитель прежде всего спрашивает соискателя — а тебе самому-то что интересно?
Так что при подборе преподавателей ОПК можно ожидать от педагога доброжелательного и вдумчивого отношения к миру православия. Требовать согласия с ним нельзя. Но требовать воздержаться от его критики на уроках ОПК – можно (по той причине, что этот курс вообще исключает критику какой бы то ни было живой религии – как от имени атеизма, так и от имени православия или ислама). Педагог должен помнить, что перед ним десятилетние дети. Неужели он будет вести с ними философскую полемику?
Я старалась не вырывать слов Кураева из контекста. Он там долго изворачивается на тему верующих учителей, а в другом интервью (ссылку на которое никак не могу найти) прямо заявил, что хотелось бы, чтобы ОПК преподавали верующие учителя.
Конечно, хочется заметить, что ОПК — не гуманитарная наука, а любовь к предмету не исключает критики. Кураев здорово поставил вопрос: кто любит бога — может рассказывать детям о боге. Кто не любит бога — не должен этого делать.
То, что выделено красненьким, — вот оно. Не для изучения объективной истории религии, не для осмысления ее основ вводится этот курс. Это – пропаганда религии. Как раз то, что запрещено Конституцией и Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях», где пропаганда несовершеннолетним запрещена отдельной строкой (статья 3, п. 5.).
Вы думаете, речь о возрождении духовности? Речь о власти и деньгах. Церковь лоббирует свои интересы во властных структурах, получая с этого очень и очень приличный доход. Раскрученный бренд. Каждый, называющий себя православным, льет воду на мельницу этого бренда. Тихая революция уже произошла. На стороне церкви уже подавляющее большинство «россиян». Но духовности что-то не видно, зато бросается в глаза мракобесие, вроде экскурсий по святым местам, целования икон, принятия причастия в антисанитарных условиях, в том числе маленькими детьми, православных врачей, надеющихся на молитву больше, чем на антибиотики. И упования на бога там, где уповать надо только на самих себя.
ЗЫ. Так и хочется превратить свой сайт в антирелигиозный. Но спорить с верующими, все равно что с женщинами: во-первых – неэтично, во-вторых – бесполезно.
Автор: Ольга Денисова. Обновлено: 13 февраля 2019 в 3:15 Просмотров: 233
В детстве у меня была книга: большая, как толковый словарь, в синем переплете, с огромными цветными картинками внутри, переложенными тонкой желтой калькой. Я всегда читала лежа и только эту волшебную, великолепную книгу – за столом. Мне было лет семь.
Собираясь разрабатывать новый «сказочный тест», я сперва обратилась к мифам Древней Греции и несколько дней работала над ними. Но что-то не пошло… (что не умаляет изысканности древнегреческих мифов). Мне хотелось поработать с чем-то другим, породнее… Как в моей голове появилось воспоминание о Бажове?
И с первой же страницы, которую я открыла, у меня захватило дух. Все мы уверены, что знаем «Уральские сказы», все помним о городке Сысерть, о Полевой, о Думной горке. Все знаем историю о каменном цветке и о Даниле-мастере. Все знакомы с Хозяйкой Медной горы.
Но восприятие взрослого отличается от восприятия ребенка. И сначала я погрузилась в мир удивительного живого языка. Я смаковала слова, пробовала их на вкус, я раскладывала их на приставки, корни и суффиксы, чтобы постичь их гармонию. В этом языке есть что-то первозданное, как в древних стенах крепостей. Стоялый лес, ездить на полозу, отстрадовали, беспутица, доступить… И француз Фабержей.
А потом мне открылся мир Мастеров, гордых собой и своим делом. Мастерство, которое стоИт выше денег. Радость труда, любовь к ремеслу. Может быть, потому наше поколение и ищет от работы именно радости, что в детстве мы читали эти сказки? А те, кто идет нам на смену, этой радости понять не умеют?
Любовь к камню, «в коем радость земли собрана». Любовь к земле, к природе, которая делает простого человека Художником. «Я из окошечка на ту вон полянку гляжу. Она мне цвет и узор кажет. Под солнышком одно видишь, под дождиком другое. Весной так, летом иначе, осенью по-своему, а все красота. И конца краю той красоте не видится.»
Эх, не видится! Тысячу раз прав Бажов! В каждой травинке, в каждом листике – непередаваемая красота. Где оно все? Почему мы об этом забываем? Почему не пишем и не читаем об этой красоте?
А потом началось и волшебство. Маленькое, простенькое волшебство, рожденное народной фантазией. Не абсолютное добро, нет. Противоречивое волшебство, опасное для любого, как для самого честного и смелого, так и – тем более – для труса и злодея. Народная фантазия редко рождает абсолютно добрые образы, в них, как ни странно, отражается глубокое знание жизни, труднейшая философия восприятия бытия. Народ поднимает на пьедестал архетипы, которые психоаналитикам остается лишь постигать. И в сказках человек побеждает Волшебное, заставляет служить себе, помогать себе. Силой своего духа, самоуважением, мастерством, любовью, отчаяньем. И волшебство снимает перед ним шапку, встает на его защиту.
Я изучала жизнь на Уральских заводах времен крепостного права (по документам, не по сказкам). Когда мне было семь лет, я слишком верила в сказку, в счастливый конец – я не видела беды за светлыми историями о Волшебстве, которое обязательно придет на помощь. Теперь я не ребенок. И теперь я понимаю: за светлыми Уральскими сказами Бажова стоят трагедии, невымышленные трагедии народа, который, защищаясь, придумывал себе Надежду. И верил в нее всей силой своего воображения. Потому что без этой Надежды жизнь его не имела смысла.
В сказе «Таюткино зеркальце» безответный рабочий, вдовец, должен спуститься в гору, которая, скорей всего, обвалится, стоит только появиться там человеку. И он берет с собой ребенка, потому что если ему суждено погибнуть, то и дочь его проживет недолго. Он идет на смерть, держа девочку за руку, и надеется лишь на то, что Хозяйка пощадит дитя.
Только я знаю, что это сказка. Я знаю, скольких рабочих гора не пощадила. И я плачу от горя и от радости, и я хочу поверить в сказку, и не могу не верить в нее, потому что жить иначе – немыслимо…
Я смотрю на фотографии Рима, Лондона, Парижа. Да, любопытно. Но вот где мне по-настоящему хочется побывать – это в городке Сысерть. Многие ли из тех, кто видел Рим, бывали в этом месте, трогали камни Думной горки? Меня часто спрашивают, почему я не стремлюсь заграницу? А ответ прост: я и в своей стране не видела сотой доли того, что хочу увидеть и потрогать. Да мне не хватит всей жизни, чтобы побывать везде, где я хочу! Рим подождет. Я ничего не потеряю, если не увижу его. И я очень много приобрету, коснувшись камней Белозерска, Соловецких островов, искупавшись в Байкале, посмотрев на Камчатку поздней весной и полазив по скалам Урала. Рим пождет…
Автор: Ольга Денисова. Обновлено: 13 февраля 2019 в 10:25 Просмотров: 152
Новые комментарии