Семен не соврал: его визитка лежала на столе в общей комнате — черная с серебряным тиснением, из пластика. Берендей сгреб ее в кулак и выбежал во двор, но вовремя вспомнил, что надо бы прихватить теплой одежды: в охотничьем домике всегда валялись старые куртки и ватники. Нахватав целый ворох зимних вещей, Берендей вернулся к машине и сказал, усаживаясь на водительское место:

— Ну, теперь поехали догонять этого придурка.

Он не глушил мотора, поэтому сразу рванул с места. Отец не одобрял его пристрастия к быстрой езде, да Берендей и сам понимал, что так ездить нельзя. Но все равно любил скорость, особенно на мотоцикле, когда от ветра перехватывает дыхание и надо крепче сжимать руль, чтобы не стащило назад.

— С тобой ездить, как на американских горках! — охнул Андрей и внезапно сменил тему: — Слушай, этот Скоробогатов — он же сволочь! Зачем ты за ним поехал? Пусть бы попробовал сам убить своего медведя!

— Это не его медведь, а мой, — усмехнулся Берендей. — Во-первых. А во-вторых, про медведя нельзя говорить «убить». Примета нехорошая.

— Он ведь не оценит, даже благодарности не почувствует, если ты его сейчас из лесу вытащишь.

— Знаешь, — Берендей на секунду задумался, — человеческая жизнь дороже благодарности. И спасать ее надо иногда вопреки воле того, кого спасаешь. Даже если он и вправду хочет умереть.

Машина начала вихлять, и Берендей на несколько секунд потерял управление. Была бы она заднеприводной, ему бы не удалось ее удержать.

— Ты считаешь, человек не вправе распоряжаться своей жизнью? — спросил Андрей, ничего не заметив.

— Нет. Не вправе. Ни своей, ни чужой. Может быть, я неправ.

— А если ты не убьешь его, то он убьет тебя?

— Не знаю, — Берендей хотел сказать, что никогда не был в таком положении, но потом вспомнил про Заклятого. Он и сам для себя еще не решил этого вопроса. Заклятого он убить хотел. Очень хотел. И не мог.

Они быстро поравнялись с джипом. Скоробогатов, уже скрывшийся за деревьями, оставил фары включенными и направил их в сторону следов медведя, уходивших в лес. Берендей не стал останавливаться.

— А… мы куда? — не понял Андрей.

— Сейчас доедем до места, где позвонить можно. Недалеко. Минута туда — минута обратно.

Объехав джип, Берендей опять прибавил газ, и «ситроен» снова поскользнулся.

— Черт, мы так точно убьемся, — выругался он себе под нос.

Когда в кармане завибрировал телефон, Берендей затормозил.

— Приехали. Сетка появилась.

— Откуда ты узнал? — не понял Андрей.

— Мне сообщение пришло.

Берендей вытащил телефон. Ему очень хотелось прочитать, что ему написала Юлька, но он удержался и достал визитку Семена. На ней было четыре номера; пока он решал, какой из них набирать, телефон заиграл мелодию, выбранную для него Юлькой в кафе. Он не смог не взять трубку, вышел из машины и захлопнул за собой дверцу: не хотел, чтобы Андрей слышал, о чем они будут говорить.

— Я слушаю, — он приложил телефончик к уху.

— Привет, — сказала Юлька, и Берендей стиснул мобильник в руке со всей силы. Он редко говорил по телефону. Оказалось, что слышать ее голос — это почти то же самое, что видеть ее. Ему немедленно захотелось оказаться рядом с ней, а когда он понял, что это невозможно, накатила такая тоска, что захотелось завыть.

— Юлька… — выдохнул он.

— Егор… — ответила она тихо. Так тихо, как будто хотела заплакать.

— Юленька… Я не могу сейчас говорить… Я очень тороплюсь, — выдавил из себя Берендей, чувствуя себя последней дрянью.

— Прости. Я хотела тебя услышать, — ее голос дрогнул.

— Я… тоже. Я позвоню тебе. Я обещаю, я позвоню, как только освобожусь.

— Позвони, даже если будет ночь, ладно?

— Да, — он зажмурил глаза.

— Тогда клади трубку первый. Я не могу.

— Хорошо, — ответил он тихо.

Берендей встряхнул головой. И нажал на красную кнопку. Скоробогатов, конечно, сволочь, но Юлька переживет, а Скоробогатов может не пережить.

Он сел в машину и попросил Андрея:

— Посмотри, я не очень разбираюсь. Какой из этих номеров мобильный?

Андрей глянул на визитку:

— Последний. С девятки начинается.

Берендей кивнул и снова спросил:

— Надо обязательно его в записную книжку записывать или можно просто набрать?

— Просто набирай, — Андрей удивился. — Ты что, никогда не звонил по мобильному?

— Неа. Я его купил три дня назад.

— Для Юльки? — спросил Андрей и слегка изменился в лице.

— Да, для Юльки, — Берендей глянул на него с вызовом и начал набирать номер Семена.

Трубку сняли сразу.

— Что-то случилось? — Семен удивился, услышав голос Берендея.

— Да. Приехал Скоробогатов. И пошел валить медведя. Один. Он винтовку купил с серебряными пулями.

— Ё-ё-ё, — протянул Семен, — и чё делать теперь?

— Я иду его догонять. Не знаю, успею ли. Он меня один раз не послушал, и теперь наверняка не послушает. Его джип стоит примерно в полутора километрах от поворота, на дороге ко мне. Мимо не проедешь.

— Понял я. Выезжаю. Продержи его, если сможешь, хоть немного.

Берендей отсоединился и развернул машину.

— Может, тебе не надо со мной? — на всякий случай спросил он Андрея.

— Поздно. Лучше уж я с тобой буду, чем один на дороге останусь.

— Ты можешь вернуться домой. Здесь жилье начинается, тут медведь напасть не посмеет.

— Нет. Я пойду с тобой. Да и домой я позвонил, сказал, что в клубе застрял.

— И на лыжах умеешь ходить? — безо всякой надежды спросил Берендей.

— На охотничьих никогда не ходил. А на обычных, беговых, очень даже неплохо хожу.

— Ну хоть что-то.

Берендей снова утопил педаль газа, срываясь с места.

— Если мы встретим медведя раньше, чем Скоробогатова, все будет зависеть от тебя. Если ты растеряешься хоть на секунду, мы оба покойники.

Андрей кивнул.

— Если хватит времени, стреляй в него из обоих стволов. Целься в корпус, в голову все равно не попадешь. Я сразу говорю, что стрелять не смогу. Так уж вышло. А потом разворачивайся и беги как можно быстрей. На лыжах он нас не догонит. Только привыкнуть надо к лыжам. Без палок же ходят. Совсем не так, как на беговых.

— Я умею без палок.

— Это хорошо. Не оборачивайся, на меня не смотри. И мне не поможешь, и сам пропадешь. Серьезно говорю.

Андрей кивнул и не стал спорить.

Берендей остановился около джипа — фары еще горели, — вылез из машины и достал с заднего сиденья лыжи и двустволки.

— Тебе с ремешком, — он усмехнулся, протягивая ружье Андрею. — Давай покажу, как правильно надевать.

Он повесил двустволку Андрею на плечо. И показал, как быстро ее снимать. Они надели лыжи.

— Тяжелые, — заметил Андрей.

— А ты думал… — хмыкнул Берендей. — Зато широкие.

Андрей стоял на лыжах гораздо уверенней, чем мог надеяться Берендей. Пока фары давали много света, следы и охотничьих сапог Заклятого, и узких ботинок Скоробогатова были отлично видны на снегу.

— А что мы будем делать, когда света не будет? — спросил Андрей.

— Разберемся как-нибудь, — ответил Берендей. — На самом деле зимой не бывает совсем темно. Глаза привыкают быстро. Так что увидим. Лучше бы они вообще не светили, тяжело после света в темноте.

И вскоре фары перестали давать свет — их заслонили деревья. Скоробогатов шел рядом со следом Заклятого, а не по нему. Шел тяжело и медленно, спотыкаясь и иногда падая. И пользовался винтовкой с оптическим прицелом, как клюкой: ему было тяжело так высоко поднимать ноги. Заклятый же, наоборот, шел быстро, ровно и легко — видно, успел привыкнуть. Берендей не знал, сколько времени Заклятый провел в лесу и сколько раз при этом оборачивался человеком, но по глубокому снегу ходил не многим хуже его самого.

На то, чтобы догнать Скоробогатова, им потребовалось минут пятнадцать — он даже не дошел до того места, где Заклятый обернулся. Берендей сначала услышал его тяжелую поступь: скрип снега, хруст сучьев и тяжелое дыхание. А потом и разглядел в темноте грузную фигуру, бредущую по снегу. Скоробогатов давно выдохся, но не сдавался. Берендей понимал его: он и сам, увидев мертвого Черныша, побежал в лес, без лыж и без оружия. У Скоробогатова хотя бы была винтовка. Только он не хотел верить, что против этого медведя его винтовка так же бессильна, как водяной пистолет.

— Ты меня не остановишь, — повернулся к нему Скоробогатов.

Ну почему каждое его слово вызывало такое раздражение? Ну что он такого сказал, что сразу захотелось сжать кулаки и ответить что-нибудь грубое?

— Даже не собираюсь. Я буду группой поддержки. Вот, теплую одежду сзади понесу. Когда большой босс завалит зверя, ему надо будет одеться и передохнуть.

Скоробогатов остановился и перевел дух.

— Слушай, пацан…

Похоже, у него не осталось сил сопротивляться, поэтому он махнул рукой и побрел дальше.

— Погодите. Хотя бы лыжи наденьте.

— Не надо мне твоих лыж.

«Действительно, — решил Берендей, — без лыж он пройдет еще полкилометра и сдохнет. А на лыжах продержится куда дольше. Зачем ему лыжи?» Но смотреть, как человек издевается над самим собой, Берендею было тяжело.

Берендей никак не мог вспомнить имя большого босса, помнил только, что Семен называл его «Николаич», но это показалось слишком фамильярным.

— Послушайте, Скоробогатов, — снова попробовал Берендей, — оденьтесь. Пятнадцать градусов мороза. Вы не догоните медведя, если будете передвигаться со скоростью два километра в час.

— Мне не холодно. Я догоню его, даже если мне придется идти трое суток.

— Вы отморозите ноги. И не за трое суток, а за два часа.

— Ты можешь придумывать все, что угодно. Ты меня не остановишь.

— Да не собираюсь я тебя останавливать! — рявкнул Берендей. — Одевайся и иди дальше! Идиот! Долго мне тащить шмотки на себе?

Как ни странно, это возымело действие, Скоробогатов остановился и задумался.

— Зачем вы вообще за мной потащились? — прошипел он.

Ну не объяснять же ему, что человеческая жизнь дороже благодарности?

— Одевайся.

Скоробогатов нехотя протянул руку за курткой. Руки у него так тряслись, что пришлось ему помогать. Берендей надел на него рукавицы.

— Как я стрелять буду в варежках? — попробовал отмахнуться Скоробогатов.

— А это охотничьи варежки, здесь указательный палец есть, — успокоил его Берендей и нахлобучил шапку ему на голову.

Скоробогатов уже не был похож на большого босса. Смешная шапка сползала на глаза, куртка оказалась слегка великовата и только на животе застегнулась с трудом.

— Какой размер у тебя? — спросил Берендей, кивая ему на ноги.

— Сорок первый, — удивился Скоробогатов.

Берендей присвистнул.

— Тогда вместе с ботинками надевай, — он сунул ему валенки.

— А лыжи где? — недовольно спросил Скоробогатов.

— Мои возьмешь. Я и без них хорошо хожу.

Впрочем, Скоробогатов на лыжах ходил не быстрей, чем без них. Он успел отойти на несколько метров, когда Берендей крикнул:

— Эй, пастор Шлаг! Ружье оставил.

Он рассмеялся, подхватил винтовку, упавшую в снег, и легко догнал большого босса. Скоробогатов со злостью выхватил у него оружие и прижал его к себе.

— А теперь вали отсюда, — прошипел он Берендею в лицо.

Берендей покачал головой:

— Я же сказал, мы будем группой поддержки.

Скоробогатов вскинул ружье.

— Уходи, я сказал!

Щелкнул предохранитель.

— Как два пальца, говоришь… — хмыкнул Берендей и подумал, что если он вскинет двустволку, Скоробогатов выстрелит раньше. Он не в себе, он может. Это не дуэль с мальчишкой.

— Оставь меня в покое! — нервно выкрикнул большой босс. — Ты не помешаешь мне его убить!

— Я бы не так поставил вопрос. Боюсь, я не смогу помешать медведю убить тебя.

— Давай. Два шага назад, — приказал Скоробогатов, слегка махнув стволом.

Берендей растерялся: никто еще не отдавал ему приказов под прицелом. И в том, что большой босс может выстрелить, он не сомневался. Но отойти назад почему-то казалось невозможным.

— Ну?

Берендей глянул Скоробогатову в глаза и покачал головой. Человек же он, в конце концов. Ну, несчастный, истеричный, одержимый своей местью. Но человек.

Скоробогатов долго держал его взгляд, а потом резко развернул винтовку и замахнулся Берендею прикладом в лицо. Берендей легко увернулся, и Скоробогатов чуть не упал, потеряв равновесие.

— Хорошая у тебя реакция, — пробормотал большой босс. — Пошли. Но чтобы я не слышал ничего о том, что мне его не убить.

Берендей пожал плечами: он мог и помолчать. Скоробогатов далеко не уйдет и медведя такими темпами не догонит. Но Заклятый может выйти на них сам. Мальчишка и бывший боксер — это еще хуже, чем Семен и его команда. У них нет ни единого шанса. Скоробогатов желает умереть героем, а Берендей как дурак тащится за ним! Да еще и ведет с собой Андрея! Ну и где логика? Надеяться на Семена — это несерьезно, Семен ходит по снегу не быстрей Скоробогатова, ему их не догнать.

Примерно через час они дошли до того места, где Заклятый обернулся. Берендей остановил Скоробогатова и молча указал ему на изменившийся след.

— И ты будешь утверждать после этого, что он не оборотень? — взревел большой босс, забыв, что Берендей этого уже не утверждает. — Ох, ну и махина же… Я Семену не верил, думал, перетрусили мужики…

Берендей, давший себе слово молчать, промолчал.

— Я видел его, — заговорил Андрей. — Он поднял мою машину, как игрушку. Он огромный.

Скоробогатов даже не глянул в его сторону и двинулся дальше. Берендей выругался про себя и пошел за ним. Ну что с ним сделать? По голове ударить? Так ведь крепкая голова. А Берендей так надеялся, что, оценив размеры медведя, Скоробогатов немного подумает.

А еще через полчаса он почувствовал Заклятого: на этот раз ему показалось, что ярость, исходившая от бера, ударила его по лицу. Берендей еще не видел его, но точно мог указать, где он находится и с какой скоростью движется. Он двигался быстро. Не бежал, но приближался очень быстро.

Берендей взял Скоробогатова за плечо. Скоробогатов недовольно оглянулся.

— Ну что еще! — огрызнулся он.

Не было смысла таиться. Заклятый знал, где они, и не собирался бежать.

— Он идет, — сказал Берендей и показал направление, откуда шел медведь. — Остановись и приготовься стрелять. Черт знает, может, тебе повезет. Ты увидишь его через минуту. Целься в глаза. У тебя оптика, тебе и карты в руки. Андрей! Ты стоишь у меня на линии огня. Отойди чуть назад и в сторону. Налево.

Андрей замялся, но послушался. И встал, опустив руки, глядя туда, куда показал им Берендей.

— Андрей! Двустволку снимай. Делаешь два выстрела, быстро разворачиваешься и уходишь. Перезарядить ты ее не успеешь. Понятно? Если ты сделаешь что-то не так, если ты побоишься выстрелить или задержишься хоть на секунду после выстрела, ты покойник. И я вместе с тобой. Ты понял?

Андрей сглотнул, кивнул и неловко снял с плеча ружье. Вчера трое из пяти отважных «боевиков» Семена тоже кивали. Может, не надо было про покойника? Мальчишке и так страшно. Черт, можно подумать, Берендею самому не страшно. Не боится только Скоробогатов. Интересно, чего он больше хочет — отомстить или умереть?

— Подпусти его поближе, — Берендей кивнул Скоробогатову, — метров на тридцать. Тебе терять нечего, убежать ты не успеешь. Или он тебя валит, или ты его.

— А мне когда стрелять? —спросил Андрей.

— Тебе — по моей команде. И целься в торс. Ты все равно никуда больше не попадешь. Долго целиться тоже не надо.

Как Берендей ни был готов к встрече, Заклятый все равно появился неожиданно. И заметил это только Берендей, потому что лучше остальных видел в темноте. И лишь когда глаза бера сверкнули зеленым, Скоробогатов издал боевой клич и выстрелил. Почти не целясь. Как будто от радости, что может стрелять в медведя.

До Заклятого было метров сорок, он снова шел нагнув голову, как тигр к своей добыче. Пуля Скоробогатова ушла «в молоко».

— Андрей, приготовься, — Берендей и сам вскинул двустволку. Зачем? Он все равно не сможет выстрелить.

Заклятый приблизился еще метров на десять. Скоробогатов пока не стрелял, и Берендей увидел, как винтовка прыгает в его руках. Нет, Скоробогатов дрожал не от страха — от возбуждения. В глаз он не попадет… Оптика на винтовке — не система самонаведения, твердую руку в придачу к оптическому прицелу никто еще не отменял.

— Андрей, стреляй.

И Андрей не подвел! Первый выстрел грохнул еще до того, как Берендей успел выкрикнуть оба слова. А следом за ним прогремел и второй. Заклятый дернулся, но не сбросил темпа. «Ну, теперь разворачивайся, разворачивайся, парень! Избавь меня от твоего спасения!» — Берендей стиснул двустволку, покосившись на мальчишку. И Андрей, словно услышав его мысли, развернулся и дунул назад, по собственным следам.

Скоробогатов медлил. До Заклятого было не больше двадцати метров.

— Игорь! Стреляй! Не тяни больше! — в отчаянье крикнул ему Берендей. Имя всплыло в голове само собой — и вовремя: Скоробогатов как будто опомнился и выстрелил. Серебряная пуля достигла цели, впившись Заклятому в шею. Но он только недовольно повел головой.

— Черт! — выругался Скоробогатов.

— В глаза целься!

Он выстрелил снова, снова попал, на этот раз в лоб, и снова это не остановило Заклятого. Тот только зарычал и ускорился — выстрелы не причиняли ему существенного вреда, но раздражали. Еще две секунды, и он сомнет Скоробогатова!